Мы общаемся в одесском ресторане «Мана-мана» при «Доме клоунов»: это одно из мест, где музыкант часто выступает. Даниил Бондаровер, также известный среди музыкантов как «Бандана», благодаря любимому головному убору и его созвучию с фамилией – сегодня играет милые рождественские мелодии, перемежая их ирландскими, еврейскими песнями или старыми хитами – мелодиями «АББА» и популярными киношными треками. Это, конечно, настраивает на несколько сентиментальный лад. Даниил постоянно шутит, используя игру слов на русском, украинском, суржике-«азировке», немецком, идиш, английском, гэльском (шотландском или ирландском, кто может сказать точно?), переиначивая привычные значения. Все это настраивает на мысль о довольно шутливом восприятии им окружающего мира. Но в общении музыкант говорит о важных и глубоких вещах, касающиеся разных аспектов музыки и творчества.
О себе и своем творчестве Даниил рассказывает в видеоинтервью. Видео начинается с музыки, и еще несколько мелодий в исполнении Даниила – после 23:24
А вот что еще он нам рассказал – о значении музыки в воспитании детей, необходимости живых выступлений, «механичности» игры и импровизации, и других интересных вещах.
…Мы работаем с детьми, проводим интерактивные музыкальные программы для малышей, даже младенцев. Как минимум с 2007 года – меня привела к этому жена. Вот ты говоришь – с чего начинать? С этого – с настоящей живой музыки, а не давать детям неживые пластмассовые игрушки и такую же музыку.
Дети познают музыку сначала через ритмическую часть. Здесь они могут научиться тому, что пуаза – тоже часть музыки… Так они начинают слушать, понимать, а кто-то из них и музыкантом потом становится, или хотя бы идут в музыкальные школы. Они понимают, что музыка – классно, здорово, весело, интересно.
**
…«Классическая» музыка… Что понимать под ней? Дело в том, что когда появились композиторы, которых мы сейчас считаем классиками – они были новаторами, модернистами. То, что сейчас называют классикой (написанная сейчас музыка «как тогда», – ред.) она уже часто становится мертворожденной. Потому что она перестала служить своей цели. В произведениях тех же Баха, Моцарта были целые страницы для того, чтобы интерпретатор мог добавлять музыку от себя, импровизировать. К сожалению, эта традиция импровизации была почти утрачена среди музыкальных преподавателей, профессоров – тех, кто учит уже не детей, а людей постарше. У нас, в Одесской консерватории, все же есть некоторые преподаватели, которые овладели профессией в совершенстве, играя и в ресторанах, и в компаниях, – они играют и классику, и клейзмер, и кантри, и что хочешь. Например, есть скрипач по имени Гоша, он преподает в консерватории и играет во многих группах.
***
…Нельзя превращать музыку в звуковоспроизведение. Для меня, а еще для искушенного зрителя, важно – играешь ли ты сердцем. Вот в прошлый раз выступал в этом же ресторане – и мне говорили что-то вроде «Скрипка плачет!» – пытаясь выразить свои ощущения.
Те, кто становятся великими или выдающимися музыкантами сейчас, – они ищут свой путь. Кто-то делает из Баха джаз, или как-то по-своему интерпретирует… Музыка должна быть живой. Поэтому так важен контакт со слушателем. Музыкальное общение – для кого-то это арт-терапия, кто-то рассмеется, а кто-то всплакнет о своем. Поэтому музыкант – очень важная, одна из самых древних профессий, востребованная и сегодня. Идущая бок о бок со всеми остальными древними профессиями (смеется).
– В фильме «Одержимость» Дамьена Шазелла главный герой, барабанщик, настолько упорно репетировал, что на пальцах выступала кровь. Это очень яркий образ. К чему, зачем такая погоня за совершенством?
– Иногда человек, желающий добиться популярности, внимания к себе, иногда приносит в жертву что-то важное.
Мне кажется, музыкантам важно понимать, что их миссия – служение людям и Богу, а не желание поставить себя на пьедестал, создавая идола из себя и своей музыки.
А заниматься, репетировать, конечно нужно. Папа Моцарта очень много времени посвятил сыну, и если бы не это, кто знает, где бы этот Моцарт был? Школа игры нарабатывалась поколениями, и многие вещи передаются генетически, а многие – через воспитание. И потом великий композитор черпал вдохновение как бы из воздуха. Конечно, нет никакой прямой механической зависимости, и если так много вкладывать сил, это еще не значит, что из ребенка выйдет великий музыкант. Но на то мы и люди, нам важно право выбора.
Вот пример Паганини. Для него, когда он был маленьким, папа был дьяволом во плоти. Но он тоже потом вспоминал отца, говоря «Где бы я был, если бы папа не бил меня линейкой по пальцам?». Поэтому да, на определенных этапах развития ребенка стоит проявить строгость, а на каких-то – гибкость. Тут нет шаблонов – дети «хитрее» их.
…Мои дети вовлечены в музыку. Конечно, я не хочу их раньше времени направлять, заставлять – потому, что это очень быстро печально закончится. Но они присутствуют на наших выступлениях. Дочка, которой 5 лет, бывает часто. В 3 месяца она была с нами на гастролях. А дома разве она с нами не была все время, когда мы играли? Даже еще будучи в животике у мамы, она уже слушала музыку на наших ирландских концертах: все эти вибрации ей были слышны, как и голос мамы.
Ведь музыкальный такт – это удары сердца. Вот дирижеры почему потом исходят на концертах? Потому что музыкальный такт – это удар сердца. Дирижируя, он как будто мешки с картошкой разгружает. Он дирижирует оркестром, играющим 150 ударов в минуту – у него с такой же скоростью колотится сердце. Поэтому это еще и тяжелый физический труд, а не только красивая картинка и звук.
***
Аккаунты Даниила:
Подготовил Сергей Марин, фото Сергей Шевчук, видео – Оксана Грицюта, монтаж – Максим Марин
Ранее на Muse – «Искусство нельзя прочитать по формуле – тем оно и интересно», – художник Дмитрий Величко
Коментарі