Как перестать бояться и полюбить современное искусство, – Сергей Божко

20 марта 2021

Живопис

Сегодня на Muse – художник Сергей Божко. Он живет в Одессе, но его арт-работы больше известны далеко за пределами родного города. Почему так случилось, и почему сегодня странно рисовать так, как в 13-м веке, о технологическом скачке, и еще о том, что удается художнику лучше всего, мы и поговорим. И, конечно, о том, как понять современное искусство, а также почему вряд ли стоит сидеть и ждать, что это произойдет «по щелчку». Без долгих предисловий: вперед к интервью.

Первый вопрос очень простой. Вы стали художником в очень молодом возрасте. Знаю, что ваш отец Игорь Божко известный художник, и вероятно, вы познакомились с многими людьми из арт-среды. Тем не менее, далеко не все дети художников идут по тому же пути. Как вы осознали, что это – ваше?

Осознал я это не сразу, хоть и рисовать мне нравилось всегда. В детстве материальное положение нашей семьи было не очень. 90е годы, мать — швея, отец — художник. Мы не голодали, но я видел, как живут дети, у которых родители занимались бизнесом. Поэтому я хотел стать бизнесменом и в подростковом возрасте пробовал себя в этой роли. Что-то даже получалось зарабатывать, но и это приносило удовольствие не долго. Всегда было чувство, что я занимаюсь не тем, что мне надо.
Встал я на этот путь, когда осознал, что ничем другим просто не хочу заниматься. Может, действительно это все передалось на генном уровне, и что-то внутри меня сказало: «какой бизнес, совсем дурак что ли? У тебя дед скульптором был, отец — художник! Иди рисуй!» Вот как-то так это осознание и пришло.

Всегда очень важно и интересно знать, кто повлиял на творческое становление. Какие авторы и произведения повлияли на вас больше всего, сформировали вас? Я имею в виду, конечно, и живопись, но не только: возможно, есть для вас важные авторы в литературе, в музыке?

Дома всегда было много картин отца и его друзей, художников-модернистов. Хоть понимание нефигуративного искусства пришло позже, когда я стал интересоваться историей искусств, но влияние вся эта красота уже оказывала. С литературой тоже повезло, дома была хорошая библиотека, и с раннего возраста папа подсовывал мне то Сэлинджера, то Ричарда Хьюза. Все это мной читалось, но как-то не постоянно. Я, честно говоря, был не из тех детей, которых нельзя было оторвать от книги. Читал, так, под настроение, а вот когда мне попали в руки произведения Дмитрия Горчева, я был приятно удивлен, и после такой свободной, современной литературы к классике возвращаться уже не хотелось.

С музыкой дела обстояли иначе. Тут уже было влияние улицы, а точнее – старших пацанов. Группа Prodigy тогда звучала из моего магнитофона. Потом разный drum-n-bass, но слава богу, перерос и это.

Сергей и отец, Игорь Божко, – представитель одесской модернистской школы, член творческой группы «Мамай»

Насколько я знаю, у ваших работ, относящихся к современному искусству, уже есть зарубежное признание – например, картину из серии «Лесополоса» недавно приобрел покупатель из Норвегии. В то же время, когда-то, более 10 лет назад, вы расписывали Спасо-Преображенский собор в Одессе, и кажется у вас были работы в стиле реализма. Сейчас вы могли бы «в реализм», или все, поезд ушел?

Ну, это слишком громкое заявление по поводу зарубежного признания. Большая часть моих картин действительно находится за границей нашей страны, зачастую в европейских странах, но это ни о каком признании не говорит, а лишь о том, что там люди в этом немного больше разбираются. И этому есть простое объяснение: там не было советской власти, которая на протяжении целого поколения подавляла разные свободы человека и свободу в искусстве в том числе. Поэтому там нормально, когда человек даже без специального образования понимает, как отличить хорошую картину от плохой. У нас же с этим есть пробелы.

В государственных учебных заведениях история искусств заканчивается где-то на Малевиче. Про современное искусство там и речи не идет. С этим надо что-то делать. Написал по этому поводу небольшой рассказ «Краткая история искусств, или куда уходят классики».

В реализме могу и что-то сделаю, когда придет хорошая мысль, над которой хотелось бы работать.

Каков источник вдохновения? Ну, то есть – что у вас служит толчком к началу работы над новым произведением? Вероятно, замысел, который каждый раз иной, от чего-то отталкивается?

Источник вдохновения у меня – это само желание сделать что-то интересное. Когда появляется это желание что-то создать, то сразу приходят и вдохновение, и муза, и прочие друзья художников.

Сергей Божко. Из серии «Лесополоса»

Что вы считаете своей сильной стороной – то, что удается вам лучше всего? И почему именно это, как думаете?

Лучше всего у меня получается весной на море ставриду ловить. Мы с друзьями вместе ее ловим, и я прям чемпион в этом деле.

А чего вы хотели бы достичь?

Да и так все хорошо. Чтобы чего-то достичь, это же суетиться надо. А я человек спокойный, в меру ленивый, занимаюсь по большей части тем, что нравится, и этим доволен. Но бывает, что появляется желание сделать что-то значимое – и у вот тогда уже не получается лежать спокойно, приходится делать. Вот над сборником рассказов своих работаю. Еще проект с большими современными скульптурами начинаю делать и выставку ближе к лету открыть надо.
Не так просто в наше время быть ленивым человеком.

«Лучше всего у меня получается весной на море ставриду ловить». Та самая ставрида

Может, не совсем по теме, но все же. Некоторые считают, что художник не должен вмешиваться или даже занимать четкую позицию по каким-то политическим или общественным вопросам. Другие считают – ничего подобного, и приводят пример Данте, который был яростным сторонником одной общественной силы и отстаивал свои взгляды. Вы на чьей стороне в этом споре? Надо ли выходить на митинги в вашей родной Одессе, защищая ее от застройки, стоит ли переживать о политической борьбе в столице?

Я на стороне Данте и не понимаю, как можно не интересоваться политикой, не обращать внимания на то, что происходит, когда от твоей страны оторвали кусок и началась война? Когда в твоем любимом городе уничтожают памятники архитектуры и вместо них строят всякое уродство? Я, глядя на все это, молчать не могу и рад, что я такой не один и что есть люди, которые выходят и говорят, что им не все равно.

Кроме живописи, вы пишете небольшие посты-рассказы в фейсбуке и тексты для некоторых изданий. Чаще всего это какие-то житейские истории, либо воспоминания из детства. Мне и еще многим они дико нравятся, ведь написано очень смешно и живо. Но хочу уточнить – там практически всегда есть один (а то и несколько) поворотов, меняющих восприятие всей описанной в предыдущей части рассказа ситуации. Можно ли такой подход (прием) отнести к современному искусству?)

Отнести можно, но склеить, чтобы оно все держалось – это вряд ли. В рассказах мне нравится находить разные нестандартные варианты, чтобы это было небанально и неожиданно. Хотя современное искусство – тоже отчасти про это. Так что при желании всё-таки склеить можно, но я бы этого делать не стал. Я отдаю себе отчет в том, что я не писатель, мне просто нравится иногда и словами рисовать.

Симферополь, Луганск, Ровно. Из серии «Відчуття міста» – абстрактные «портреты» украинских городов. Сергей Божко

Собственно, главное, о чем мы хотим спросить – как прийти к пониманию модерн-арт, увидеть и почувствовать его содержание и красоту?

То есть, «как перестать бояться и полюбить современное искусство». Чтобы полюбить, надо для начала начать им интересоваться, а то, мне кажется, сложно любить что-то непонятное. Если посмотреть на всю историю искусств и проследить, как вся эта телега передвигалась, то мы увидим, что, когда появлялось что-то кардинально новое в искусстве, то оно большинством не воспринималось. На импрессионистов плевались, абстракционистов в дурдомах прятали, концептуалистам прямо на выставкоме ногами под зад давали за то, что они всякую сантехнику в музей таскали.

Все новое и непонятное всегда в штыки воспринималось, а потом уже и понимание приходило, но не сразу и не всем.
У меня есть студия, в которую приходят учиться рисунку и живописи взрослые люди (студия «Штрих» – Muse). На стенах там много разных картин, в основном абстрактных и не всем понятных. Новые ученики часто спрашивают: «А что это, и как это понимать?»

«А хрен его знает», — отвечаю я. Потому что объяснять – это неблагодарное дело. Это все равно что сериал какой-то включить с 274 серии и: «объясните мне, что тут происходит?» Но когда ученик начинает этим делом интересоваться по-настоящему, на выставки ходит, литературу от меня нужную получает, то тогда и шторы потихоньку приоткрываются, и уже мне потом советовать начинают, где какой краской мазнуть.

Тут у нас недавно стало известно о том, что Центр Жоржа Помпиду создаст экспозицию, посвященную современному искусству Украины. Работа велась более двух лет, и это революционное событие, подчеркивают украинские коллекционеры и кураторы, которые предоставили французским специалистам возможность отобрать работы наших авторов. Почему это так важно (ну понятно, что это презентация страны, ее потенциала)? И почему необходимо показать, что в Украине есть модерн арт, и он крутой?

Модернисты у нас действительно хорошие. Я слышал про эти отборы, но полностью информацией не владею. В любом случае, это позитивная для нас тенденция. Когда мировой музей приоткрывает для нас двери, это значит, что есть интерес, и он может распространяться и дальше.

Почему вообще так отделяют современное искусство от всего остального? Почему возникло такое разделение и даже, вроде бы, противостояние? Замечу, что здесь, наверное, и кроется причина, почему многие вполне разумные люди сторонятся современного искусства.

Искусство всегда было отражением нашего мира и менялось оно тогда, когда и менялся мир. За последние десятки лет произошло колоссальное развитие в науке. Мы тысячи лет на лошадях скакали, и вдруг в один момент получите: интернет, мобильник и прочие вещи, которые сильно изменили нашу жизнь. С таким резким скачком развития вся наша жизнь сильно изменилась, и искусство в том числе.
А по поводу противостояния, – так это разница поколений и людей с разным мировоззрением. Вот классический художник, к примеру, всю жизнь учился кувшины рисовать, вначале в училище, потом в институте, ремеслом овладел идеально. На пленэры ездит с этюдником и красоту рисует, а его не ценят, бедного, – ни галеристы, ни кураторы. Говорят ему, что такое уже в 13 веке делали. А какой-то молодой засранец, не кончавший институтов, сидит за компьютером что-то делает непонятное, и его на арт-ярмарки возят и за кучу денег покупают.

Кому такое понравится? Вот поэтому одни кричат, что это не искусство, а вторые в своем мире живут и не слышат, что мудрые дедушки из-за мольбертов им кричат.

Не раз приходилось слышать, что вот, мол, в современном искусстве нет каких-то запретов, стоп-тем (обнаженное тело, секс во всем многообразии, реалистичное изображение смерти, что-то еще). Но вроде бы это же можно сказать и о традиционном искусстве, когда Гюстав Курбе создал свое «Происхождение мира» – он же вроде шокировал публику, но не людей, сведущих в искусстве?

Совершенно верно, было это и раньше, и никого уже в эпоху порнофильмов голыми телами не удивить.

Сергей Божко. Из серии «Лесополоса»

Вы с молодости работаете в направлении современного искусства и, вероятно, очень давно, возможно с детства поняли его. Правда ли, что к такому пониманию приходишь как-то сразу, в один момент? Как начать видеть и понимать современное искусство? Где тот ключ, что поможет понять, что квадраты Малевича и работы Ротко – это великие произведения, а не «моя дочка тоже так может»? Насколько для этого понимания необходима серьезная подготовка, багаж знаний? И с чего надо начинать, чтобы не испугаться и увидеть в работах красоту и совершенство?

Дело в том, что великий Малевич, по естественным обстоятельствам, не радует нас новыми произведениями вот уже как сто лет. Вряд ли то, что было сделано сто лет назад, можно называть сейчас современным искусством, но в своё время он был действительно первооткрывателем, и такую реку пустил своим супрематизмом, в которой до сих пор плавают всякие 2D-дизайнеры и прочие рекламщики.

Как-то не очень удобно мне от Малевича сразу переходить к себе. Слишком пафосно может показаться, ну и ладно. Когда я начинал свои художественные дела, то ни о каком современном искусстве не шло и речи, за исключением нескольких проектов, которые можно считать на грани современного. Хоть мне тогда и казалось, что занимаюсь чем-то новым, но это все было от нехватки информации. Ведь совсем недавно не то что современное, – абстрактное искусство мало кто понимал.

Повторюсь, что во времена советской власти это все было под запретом, а остальной цивилизованный мир через это прошел и пошел дальше. В то время как у нас соцреализм развивался с пионерами, рабочими и мордами вождей. Когда эта тюрьма народов начала потихоньку разваливаться, то среди художников стали появляться модернисты. Это было как свежий воздух, и в то время стало сигналом, что перемены не за горами.

То, что было чем-то новым для нас, было уже вторично для остального мира. Но нам надо было заполнить этот пробел, и мы его заполнили, а многие продолжают заполнять и по сей день, потому что это не самое плохое занятие.

Мир стал открыт. Люди наши начали путешествовать, ходить по иностранным музеям, и пришли к выводу, что надо снимать со стен ковры и плакаты с котятами в абрикосах и вешать что-то другое. Вкусы стали меняться, как и понятия об эстетике. Мне кажется, в этом и есть ключ к тому, как открыть для себя что-то новое в мире искусства. Надо позволять себе им интересоваться.

Сейчас при музеях, галереях и художественных студиях проходит много разных лекций по искусству. Так же много разной информации можно найти в интернете. В социальных сетях полно разных групп про искусство, все это поможет вам посмотреть на мир с еще одной интересной стороны.

Может показаться, что я пропагандирую именно современно искусство, но это не так. Я в целом за искусство в любом направлении, и за реалистов и импрессионистов и прочих фовистов. Бывает, посмотришь на работы Анри Матисса и жить сразу приятно становится. А бывает – на работы современного Джеффа Кунса глянешь и думаешь: «Да пошёл он на хер со своими зайчиками!»